Сновидение – это не только мир чудесных возможностей, это – и мир ужасных опасностей, иллюзий, потерь.

И недаром различные языки, включающие всего несколько одинаковых слов (например, мама – на всех языках мама), знают также слово «Мара», «кошмар», обозначающее теневую сторону Виртуальной реальности.

Буддисты зовут Марой демона-искусителя, сеятеля разврата, отвлекающего людей от духовности и, в конечном итоге, толкающий их к новым и новым воплощениям в колесе перерождений;

Скандинавы называли Марой демона ночных кошмаров (они  до сих пор тоже называются nightmares), в европейских легендах Мара садится на грудь спящего, вызывая удушье (в польском «zmora» («кошмар»), французском «cauchemar» («кошмар»);

в Британии Фата-Моргана — фея Моргана, кельтская богиня, по преданию, живущая на морском дне и обманывающая путешественников призрачными видениями, вместе с тем, Моргана была одной из трех женщин, которые на черном корабле увезли смертельно раненного Артура в Аваллон.

Не менее подробно эту силу описывали и славяне – выделив её в виде отдельного аспекта Великой Мокоши —  богини Мары. Мара считалась дочерью Лады от Чернобога (Черного Змея), воплощая тёмную сторону Великих Вод жизни («моря», в отличие от жизнь дающих пресных речных вод).

Мрачная богиня ночных опасностей, дух Перехода в иной мир, Мара очень близка современному представлению о «Жнеце Смерти» — поскольку сон и смерть – это проявления общей силы Ухода, разотождествления, развоплощения. В аспекте Хозяйки смерти Мара проявляется как Морена – владычица Мора  — царства мёртвых (скандинавская Хель).  Два эти аспекта – Мара и Морена – характеризуют богиню с двух сторон.

Дважды в году – в середине зимы и в середине лета – образ Мары сжигали, стремясь оградить себя от её сил. Её символы — Черная Луна, груды разбитых черепов и серп, которым она подрезает Нити Жизни. Время Морены связано с угасанием: опали все листья, беспросветно темны ночи, часто шумит унылый дождь и воет ветер.

«Марево» и «Мор», слившиеся в облике богини, сближают её также с греческой Гекатой и индийской Майей – Владычицей Иллюзии. В западнославянской мифологии известна также богиня Маржана, отождествляемая с римской Церерой.

Именно принятие иллюзии за реальность является причиной смерти, именно погружение в маренья приводит к смерти (также однокоренное слово).

Смерть и холод – атрибуты этой богини опустения, ведь иллюзия – это пустота, мираж, но не наполненность.

Легенды рассказывают, как Морена, со злыми приспешниками, каждое утро пытается подкараулить и погубить Солнце, но всякий раз в ужасе отступает перед его лучезарной мощью и красотой. Этот миф не только буквально описывает взаимодействие дня и ночи, он еще и указывает на то, что иллюзия отступает под лучами разума. Именно постоянное противостояние Мары и Даждьога, брата и сестры (оба – дети Лады), составляет главную войну, ведомую в сознании.

Морена управляет теми тёмными глубинами Психокосмоса, где гнездятся демоны бессознательного, и одновременно – силами Распада, Разделения – на уровне Макрокосмоса.

Вместе с тем, славяне не считали функции этой богини однозначно враждебными и вредоносными, признавая их необходимость в жизненных циклах и рассматривая смерть как элемент круговорота жизни.

Итак, ночь и зима, смерть и иллюзия – вот области правления Мары-Морены.

Неудивительно, что супругом Морены был Кащей – лик Велеса, повернутый к Нави. В этом союзе Мара также предстаёт как богиня смерти, необходимой как условие продолжения жизни.

Важный урок, который преподносит эта богиня, заключается в том, что сон, иллюзия – может быть как путём к смерти, так и предпосылкой жизни.

Путь мага – не просто из тьмы, он лежит и сквозь тьму. Погружение в проявленный мир подразумевает и пробуждение виртуального пространства, в котором можно найти источник силы и мудрости, а можно – бездну бессилия. И сбалансировать на этой грани, не поддавшись иллюзии, — задача не из лёгких, но без её решения пробуждение Солнца не наступит.