Среди тем и обсуждений, популярных в нынешней околомагической среде, чрезвычайно популярной стала тема «хаоса». Начиная с Лавкрафта, интерес к деструктивным воздействиям приобрёл массовый характер и породил немало путаницы.

Попытаемся разобраться с этим вопросом.

Для начала, определимся с понятиями.

Сосбтвенно концепция Хаоса принадлежит древним грекам:

Прежде всего во Вселенной Хаос зародился, а следом

Широкогрудая Гея, всеобщий приют безопасный,

…

(Гесиод, Теогония).

Тем не менее, греки совершенно не оригинальны в этой идее. По одной из египетских версий, мир также зарождается из первоначального хаоса – океана: он и производит на свет солнце – Ра, которое «изрыгает» бога воздуха Шу и его женскую ипостась Тефнут.

У Гомера нет понятия «хаос», – все происходит от бога Океана, «предка богов», но близко к Хаосу понятие «глубочайшей бездны», Тартара. Та же идея – в концепции «Абзу» — мирового океана в шумеро-аккадской мифологии, бездны «Гиннунгагап» в Северном мифе.

Древнегреческое слово «хаос» происходит от «хайно» – «разверзаюсь», от корня, cha-, отсюда chaino, chasco, «зеваю», «разеваю»; Хаос поэтому означает, прежде всего, «зев», «зевание», «зияние», «разверстое пространство», «пустое протяжение». Это – зияние, пустота, в которой все зарождается и куда все исчезает. В то же время хаос – смешанность, неупорядоченная смесь потенциальных элементов.

После образования мира хаос, как «великая бездна» – «хаема», продолжает пребывать в его основании: «Космос (т.е. мир как упорядоченное целое) один, однако космос не составляет (всей) Вселенной, но (образует) лишь некоторую, небольшую часть Вселенной, остальная же (часть ее) представляет собой необработанную материю» (Эмпедокл).

Хаос представляется как величественный, трагический образ космического первоединства, где расплавлено все бытие, из которого оно появляется и в котором оно погибает, поэтому Хаос есть универсальный принцип сплошного и непрерывного, бесконечного и беспредельного становления.

Таким образом, мы видим, что в древнегреческой концепции хаоса слились два представления: принцип беспорядка («энтропии») как таковой и идея «первоматерии». Платон понимает под хаосом чистую материю, или первоматерию, лишенную определенных свойств, как «беспредельную пучину неподобного», «состояние древнего беспорядка». Уже к концу классического периода в Греции развились две разные концепции Хаоса, исходящие из гесиодовской концепции. Одна выдвигает на первый план понятие Хаоса как физического пространства, пустого и неоформленного; а другая понимает Хаос как нечто бесконечно полное и животворное, как основу мировой жизни. И такое смешение, собственно, и породило дальнейшую путаницу концепций.

Именно идея Первоматерии породила часть понятий, ассоциируемых с хаосом: идеи Первоосновы, в которой берет своё начало мир, и в которую он погружается. Однако в этом смысле хаос абсолютно инертен, он – лишь потенция бытия, в нём нет никакой возможности событий, деятельности, творчества. Это – лишь «страшная бездна», готовая без остатка,  бесследно поглотить всё. В хаосе все однородно, нет градиентов сил, а значит – нет и возможности для действия, нет энергии.

Однако хаос имеет и активную составляющую – силу разрушения, бинерный аналог силы творческой. Олицетворением этого аспекта хаоса является Мировой Змей – сила, стремящаяся вернуть вселенную в до-родовое состояние. При этом, сам Змей проявляется лишь тогда, когда действует в космосе, в Бездне его бытие чисто потенциально – он там «спит».

Поскольку силой, творящей мир, является Сознание, понятно, что хаос враждебен сознанию, причём он не только отсутствие сознания, он – антисознание.

Обратим внимание, что привлекательность идеи хаоса заключается в неверном понимании его признаков: неограниченность хаоса понимается как его «могущество», однако на деле хаос просто вне понятий «времени» и «пространства», фактически – он вне самого понятия бытия, поскольку бытие – бинерная пара с сознанием, и отрицая сознание, хаос, неизбежно, отрицает и бытие.

Хаос – это не отсутствие ограничений, это – отсутствие того, что ограничивается. Это – не свобода движения, а – отсутствие движения, не  источник сил, а – лишь неоформленные потенции. Аристотель в «Физике» понимает Хаос Гесиода просто как физическое место, где находятся те или иные физические тела.

Обычно хаос понимают как более древнюю по отношению к Творению концепцию. Однако уже из приведенной выше цитаты Гесиода видно, что хаос «возник», причем возник он одновременно с зачатками космоса. Согласно Гесиоду, Хаос располагается среди первопотенций наряду с Геей, Тартаром и Эросом.

Хаос и космос – это бинерная пара, в которой полюса не имеют смысла друг без друга, которые строго аналогичны и противоположны друг другу. Когда говорят, что «космос возник из хаоса», имеют в виду лишь гноселогический аспект, лишь путь познания, но не онтологическое преимущество. Мидгард и Утгард не имеют бытия вне друг друга, вечно борются, но и вечно едины. Космос вечно рождается из хаоса, но это означает, что хаос вечно производит космос.

Теперь попытаемся разобраться с тем, что такое понимание хаоса означает на практике.

Во-первых, очевидно, что любое «извлечение» из хаоса уже есть космос, любое разделение в хаосе – это его упорядочение, «космизация». В этом смысле совершенно бессмысленно говорить об «энергии хаоса» — любая энергия – это уже космос, порядок: она  имеет две характеристики – потенциал и направление, а значит – упорядоченна, то есть, ни о каком хаосе, беспорядке, однородности, речи уже быть не может.

Во-вторых, когда говорят об «энергии хаоса», обычно имеют в виду просто энергию разрушения, но само разрушение – это не хаос, это – процесс в космосе, поскольку в хаосе нет и не может по определению быть никаких процессов.

Таким образом, мы видим, что увлечение хаосом – это просто стремление к деструкции, которое, конечно, может быть и эволютивным, когда направлено на устранение препятствий. Вот только называть это «хаосом» — значит недостаточно точно картографировать свой Путь, а значит – подвергать себя опасности заблудиться.