Мистический опыт адептов различных школ и религий единогласно свидетельствует о том, что окончательная реальность едина, нераздельна, неопределима и духовна. В то же время, эмпирический опыт  говорит обратное: мы воспринимаем мир как совокупность отдельных объектов и субъект-объектных двойственностей. Вопрос того, почему Единое воспринимается как множественность занимал умы философ, мистиков и магов всех стран и народов, и для разрешения этого противоречия они находили сходное объяснение: Единое «скрыто» во множественности. Причина и способ этого «сокрытия» называлась по-разному: иллюзией («майей»), омрачением («клешами») или «сокращением» («цимцум»).

 В частности, проблема «творения», то есть перехода от бесконечной, нераздельной и невыразимой полноты Божества в своем Единстве, к миру отдельных объектов и форм является одной из ключевых и в каббалистическом мировоззрении. Каббала не задается вопросом, «зачем» или «почему» Бог творит миры, воспринимая Его творческую активность как изначальную данность. Современная магическая Традиция объясняет необходимость творения стремлением Абсолюта к самопознанию, для чего Он должен перейти от интегрального единства к выделению своих отдельных качеств, свойств и аттрибутов.

Поскольку Великий Дух изначально представляется в виде Света, заполнявшего все бесконечное пространство и не оставлявшего «места», т.е. возможности для какого-либо обособленного бытия, чтобы дать в себе место конечному существованию, Он должен сам себя ограничить. Для обозначения этого процесса Исаак Лурия использовал известный из раннекаббалистической литературы термин «цимцум» (ивр. ‏צִמצוּם‏‎, сокращение, сжатие), понимая под ним добровольное сокращение Божественного начала, прежде заполнявшего все. В результате посреди божественного Света образуется пустота (техиру, ивр.‏טהירו‏‎) – пространство, в котором в дальнейшем и осуществляется творение. Таким образом, акт творения становится возможным лишь после и благодаря «вхождению Бога внутрь Самого Себя» – акту цимцум, в котором Он «сжимает» Себя и, таким образом, предоставляет возможность существовать чему-либо, что не есть Айн-соф. При этом, Свет, оставшийся вокруг Пустоты («свет, объемлющий все миры»), проникает в нее в виде Луча, дающего начало всем последующим этапам творения («свет, наполняющий все миры»).

По словами Лурии: «Прежде чем были сотворены все вещи… Божественный Свет был простым, и он заполнял все бытие. Не было никакой пустоты… Когда Его Воля решила сотворить все вселенные… Он сжал этот Свет со всех сторон… оставив свободное пространство… Это пространство было совершенно круглое… После того как произошло это сжатие… возникло место, в котором можно было сотворить все сущее… Затем Он испустил нить Бесконечного Света… и заполнил им эту пустоту… Именно благодаря этому лучу Бесконечный Свет спустился вниз…».

Современные каббалисты чаще интерпретируют цимцум не буквально, поскольку, с их точки зрения, Айн Соф не мог «удалить» Себя из бытия; считается, что Он только «сокрыл» Себя. Как говорят, цимцум — это видимое отсутствие бесконечности в конкретном месте. Поскольку само по себе Божество не ограничено никакими «свойствами» – «физическими», «духовными» и иными, Оно может скрыто присутствовать в «нечистом», вместе с тем не быть «связанным» им. В буквальном же смысле слова Цимцум имеет место только в проявлении Света.

Таким образом, творение понимается как произвольное самоизгнание Бога, своего рода жертва, позволяющая миру появиться и существовать. При этом оно рассматривается как результат двусторонней активности Айн-соф после цимцум: Бог выступает одновременно и как воспринимающий субстрат, и как формообразующая сила, которая нисходит, чтобы привнести порядок в созданный им же первоначальный хаос. Поэтому хотя и субъект, и объект процесса творения исходят от Единого, они дифференцируются именно в процессе цимцум. Это разделение проявляется в создании «сосудов» (келим), в которые затем проникает Божественное излучение, оставшееся в предвечном пространстве: сначала в сосуде, называемом «изначальным воздухом» (авир кадмон), но впоследствии в более чистой форме в сосуде, называемом «изначальным человеком» (Адам Кадмон).

Мы уже говорили, что, согласно каббалистическому мироописанию, вслед за процессом цимцум и возникновением сосудов-келим, произошла вторая мировая драма – «разбиение» этих сосудов («швират келим»). В в результате этих двух травм «изначальный» Свет божества приобрел две «ипостаси» — «оставшийся» от первоначального Единства (он также имеет две формы — «эхо Единства» — Шехина  и задержавшиеся в сосудах после Разбиения «искры», вместе формирующие Мезла) и «внешний», стремящийся войти в Творение, причем обе эти «ипостаси» света стремятся к воссоединению (это обычно описывается как взаимное тяготение Матери и Младенца).

Такая идея самоограничения, «самопожертвования» Божества, как необходимого условия для существования проявленного мира, конечно, не является уникальной для каббалы, а в том или ином виде встречается в различных учениях. Собственно каббалистическим является представление о том, что творение возникает не просто как результат «жертвы» Бога, не просто как проявление его трансцендентальной активности, оно имеет и задачу – восстановление целостности Света, которая достигается через возникновение двойственности Свет-Сосуд и последующего их многостадийного взаимодействия. Другими словами, задачей актуального существования понимается «раскрытие» божественного Света, присутствующего повсеместно, его познание и актуализация как результат взаимного стремления «внутреннего» и «внешнего» Света.

Независимо от того, как маг описывает механизм возникновения двойственности, основная идея Западного мифа состоит в том, что Единство может быть возвращено в результате «сопоставления» Света и Сосуда, а Путь мага описывается как движение сквозь тьму и из тьмы.