В нашем разговоре о Ванах мы уже упоминали, что именно это племя богов одухотворяет природу.
Каждый лес и гора, река и долина, каждое старое дерево имеют своего бога-хранителя из рода Ванов. Все стихии природы наделены духами — «хозяевами«, которых, вслед за Д. Андреевым, принято называть «Стихиалями«. Среди них — лешие, горные, водяные, огненные и т.д. Есть и домашние «хозяева» — домовые, банники, овинники, гуменники, мельничники… У каждого свои владения, но сходные заботы и печали. В отличие от главных божеств, которых редко кто видел, младшие стихиали довольно часто показывались человеку на глаза. Древние жили в окружении таких младших божеств и встречались с ними повсюду — в лесу и на поле, на реке и море.

Славяне находились в особенно тесном общении с Духами природы, поэтому именно славянская низшая мифология сохранила множество описаний характера и особенностей различных Стихиалей. Древние славяне не выделяли себя из природы, осознавали себя как органическое продолжение её «тела», «видели» и «чувствовали» её изнутри.

Стихиалей, обитающих в водной стихии, называли Водяными. Водяной — хозяин водной стихии — морей, рек и озер, он повелитель и покровитель рыб. В пословицах о нем говорится: «Дедушка водяной — начальник над водой»; «Со всякой новой мельницы подать возьмет». Ростом водяной, по мнению рассказчиков, выше обычного человека. Чаще всего он является в образе старика, часто бородатого и косматого. Водяной владеет искусством оборотничества. Он может принять образ чёрной собаки, но чаще предпочитает выступать в виде рыбы, иногда даже крылатой. В Пермской губернии рассказывали, что иногда водяной может показаться людям и прозрачным, словно изо льда, голым, с кожей цвета налимьей шкуры.Человеку он, как правило, враждебен: пугает и топит купающихся, разгоняет и выпускает из невода рыбу, разоряет плотины. Даже там, где водяные вроде бы сжились с людьми, они иногда могут так расшалиться, что напугают человека насмерть или, даже, утопят его.

Во Владимирской губернии утверждали, что водяной может показаться людям не только в виде старика, но и обнажённого мальчика. В Вологодской губернии, например, водяного также представляют отнюдь не стариком. Это «мужик, очень широкий в плечах, с тонкими ногами; у него небольшие рога, тело покрыто чешуей, хвост четверти три длиною, пальцы рук и ног очень длинные, с кривыми, крепкими ногтями, между пальцами перепонки«.Он прыгает прямо в расставленные рыбаками сети, а в этом месте потом оказывается огромная, как будто прожжённая, дыра. В других местах объясняли свойство водяного омолаживаться его тесной связью с луной: на молодую луну он молод, а на старую — стар. В книге «Древняя религия славян» Г. Глинка описывает водяного и его повадки: «Водяные духи, или дедушки, живут в глубоких местах рек, где имеют великолепные домы. Они уносят купающихся по тем местам людей, особливо же мальчиков, коих и приучают жить у себя в домах, а сии впоследствии времени заступают место сих дедушек». Водяной уносит к себе тех, кто купается после заката или в полдень или в самую полночь.

Рыбаки стремились также избежать ночного лова с подсветкой, так как верили, что водяной этого не любит и жестоко отомстит нарушителям своего покоя. В XIX в. верили, что водяной хватает тех, кто перед купанием забыл осенить себя крестным знамением, а также тех, кто не носит крестов, забывает их дома или снимает перед купанием. У восточных славян, а также у чехов, словен, лужицких сербов известны также водяницы — женские духи воды, на Севере их называли водянихи. Водяной покровительствует мельникам и пчеловодам, которые жертвуют ему рыбу, табак, медовые соты, бросали петухов, бараньи головы, различных дохлых животных и даже живых лошадей. Дары приносились или весной, или осенью, а при постройке мельницы или плотины — обязательно. Совершались также и возлияния водяному. Существует большое количество рассказов о встрече с водяным духом в виде женщины, расчёсывающей длинные волосы. Женщин-водяных называли так же, как и водяных духов в мужском обличье, но за хозяев водной стихии не признавали. Увидеть женщину-водяного считалось дурным знаком, хотя ничего плохого могло и не произойти.

Вилы в славянском фольклоре — младшие женские божества, покровительницы влаги, в основном воздушной, обеспечивающей жизнь. Вилы — лесные, полевые, горные, водяные или воздушные девы, которые могут вести себя и дружественно, и враждебно в отношении человека в зависимости от его собственного поведения. Вилы обладают способностями «запирать» воды. Вилы (само имя от слова «вить») прядут облачные кудели и тянут из них золотые нити молнии. Как мифические существа-подательницы жизни, Вилы часто упоминаются вместе с рожаницами, и, главным образом, с Мокошью: «... и ньюя по украинам их молятся проклятому богу их Перуну, Хорсу и Мокоши и вилам», — писал автор «Слова об идолах». Вилы изображаются и вещими пряхами, прядущими нить жизни. Их называют также лихоплеси (т.е. плетущие лихо — жизненные беды и смерть). Разгневанная вила способна убить взглядом, как василиск.

В «Слове некоего христолюбца» указывается и точное число вил: «Христьянин не мога терпети христьян двоеверно живущих, верующе в Перуна и Хорса, и в Мокошь, и в Сима и в Рьгла, и в вилы, их же числом 30 сестрениць. Глаголють бо невегласии: «То все мнять богынями» и тако покладывають им требы и кур им режють».«Христианин не мог терпеть христиан, двоеверно живущих, верующих в Перуна и Хорса, в Мокошь, и в Симаргла, ив вил, числом 30 сестриц. Потому что говорят невежды: «Их все богинями считают», — и совершают им требы и кур им режут».

Лешему, покровителю охоты, оставляли на пне первую добытую дичь. По убеждениям многих крестьян в каждом лесу был свой лесовик. Он часто появлялся в сопровождении стада волков, или перегонял зверей и птиц с места на место. Считалось, что он может вывести из леса заплутавшего путника, но если его рассердить, может наоборот завести человека в чащу и погубить. В различных областях России его называют по-разному: лешак, ляд, лесовик, гаркун и т.д. Как правило, леший показывается в человеческом, хотя и достаточно необычном облике. Прежде всего, он имеет способность менять свой рост в зависимости от того, что его окружает: если это лес, то он вытягивается до самых высоких деревьев, если кустарник, то он не выше самого маленького кустика. ХIХ веке описывали лешего как старика в белой одежде, перепоясанного красным кушаком или вовсе без пояса. Самым ярким признаком принадлежности встреченного вами старика к иному миру считают то, что левая пола его кафтана запахнута за правую, обувь перепутана, а когда он садится, то левую ногу забрасывает за правую.

Чаще хозяин леса представлялся одетым в звериную шкуру (длаку); иногда был со звериными атрибутами: рогами, копытами и т.д. Достаточно часто добавляют, что леший имеет зелёные глаза навыкате, у него только одно ухо, он нем, но голосист: поёт без слов и топает в такт в ладоши. На русском Севере лесовика зовут просто «лесом». «С виду лес похож на человека, только кровь у него темная, а не светлая, как у людей, потому его и зовут синеобразным«.
Леший может обойти вокруг неосторожного человека, и тот долго будет метаться внутри волшебного круга, не в силах переступить замкнутую черту. Но Леший, как и вся живая природа, умеет воздавать добром за добро. А нужно ему только одно: чтобы человек, входя в лес уважал лесные законы, не причинял лесу вреда. Лесной дух-хозяин предстаёт как своеобразный гарант соблюдения охотниками в лесу норм промысловой морали, наказывая виновных в их нарушении лишением удачи в промысле.
В Калужской области записан рассказ о том, как перед лесным пожаром леший, трубя в рог, перегонял зверей. «И повалили из леса медведи и волки, лисицы и зайцы, белки, лоси, козы… Всякая лесная живность шла со своей парой и с другими не смешивалась, а на людей и вовсе никакого внимания не обращала. А за зверьем и «сам» с кнутом за плечом и с рожком в руках. А величиною он с большую колокольню будет.»

Достаточно часто рассказывают, что лешие принимают участие в битвах за родную страну и в качестве простых воинов. Так, один из владимирских леших боролся с татаро-монголами и даже потерял в одной битве глаз, а его сын участвовал в русско-турецких войнах. В 1943 году, по свидетельству рассказчиков из Соснового Солонца, погиб на войне местный леший из Самарской Луки. Лешие, как и люди, бывают двух полов. Рассказы о Хозяйках леса встречаются гораздо реже, чем о хозяине. Её в разных областях называют по-разному: лешачиха, лесаня, лешевица, лешовка. В XIX веке было записано поверье, что „лешие при наступлении зимы (на Ерофея, 4-го октября) проваливаются сквозь землю, исчезая на целую зиму, а весной опять выскакивают из земли. Расставаясь с лесом, они бесятся, ломают деревья и разгоняют всех зверей по норам: в эту пору крестьяне боятся ходить в лес». Зимой леших в лесу заменяли Перуновы помощники, которые были ещё более строги к человеку, калинники (от слова «калить»): Морозко, Трескунец, Карачун.

На полях в высокой траве или в высоких колосьях живут полевики. Полевики охраняют хлебные поля от беды, сглаза, вредоносной силы. Облик их разнится от местности к местности: то они в белом, то черные, с разноцветными глазами и травой вместо волос на голове. Обычно они появляются в полдень. Полевики чаще всего имеют облик маленьких человечков, живущих в хлебных полях, обладающих человеческой речью и способностью поражать жнецов и жниц. Крестьяне Тульской губернии полагали, что мохнатые полевики или луговики обитают под землей, в норах, но выходят оттуда в полдень и перед заходом солнца. В это время они опасны, могут «навеять на человека болезнь, лихорадку. Во время жатвы они бегут и прячутся в тех колосьях, которые остались на ниве несжатыми. На русском Севере Полевик — белый человек, часто дующий, свищущий и тем насылающий ветер, или молодой мужчина с длинными ногами, быстро бегающий, имеющий рожки и хвост с кистью на конце, которым он поднимает пыль, чтобы себя скрыть. Его тело покрыто шерстью огненного цвета и потому при беге он кажется искрой и увидеть его трудно (виден в жаркие летние дни, а иногда и в лунные ночи). В северной Белоруссии каждый Полевик имел своё поле — поля и луга то одной, то нескольких смежных деревень, не разделённых друг от друга лесом или водой.

Такое воззрение на природу, как на место кипения жизни не только явной, но и изнаночной, существенно меняет отношение к природе и ее проявлениям. Оно не позволяет потребительски относиться к окружающему, как просто к источнику «материальных благ», приучает к ответственности и широте взгляда, уберегает от злости и эгоизма. Привычка видеть природу местом обитания различных существ, относящихся к разным планам и иерархиям, показывает место человека в Великом потоке силы, как полноправного участника, а не потребителя, этого Потока.