Смех как биологическая реакция всегда является свидетельством избытка сил. Как энергетический процесс, смех не просто соответствует этому избытку, он служит для его «стравливания», выполняя защитную роль, уберегая от разрушающего действия силы на сосуд, не способный её вместить. Сущность смеха обычно заключается в усмотрении, обнаружении смеющимся в том, над чем он смеется, некоторой доли негативности, известной “меры зла” – то есть нехватки энергии, которая и сообщается в процессе смеха. Однако смех может быть не только ответом на негативность, но и просто выражением силы, радости, чистого удовольствия. С давних пор смеху приписывалась способность не только повышать жизненные силы, но и пробуждать их. Смех считали обладающим способностью пробуждать жизнь в самом буквальном смысле этого слова. Это касалось как жизни человека, так и жизни природы.

Иными словами, человек смеётся для того, чтобы снять «переполнение» силой или просто свидетельствовать об этом переполнении. В этом ключе понятно, что смех выполняет две функции: 1) демонстрации обилия силы (именно поэтому в фильмах злодеи, перед тем, как сделать какую-то пакость, всегда истерично хохочут – этим они показывают своё превосходство; та же ситуация с «юмористическими» передачами – они служат для того, чтобы создать ощущение силы), и 2) защиты от действительного переизбытка силы, высвободившейся из какого-либо источника.

Соответственно, и среди магов по их отношению к юмору четко выделяются две группы: первую составляют «демонстрирующие» смех – обычно смеющиеся злобно, юмор которых понятен лишь им самим, а вторую – «реализующие» смех, использующие его по прямому назначению.

На заре человеческой культуры смех входил как обязательный момент в состав некоторых обрядов, – это был обрядовый смех. На взгляд современного человека такой нарочитый, искусственный смех — это смех «фальшивый», который вызывает осуждение. Но так считали не всегда. Смех в некоторых случаях был обязательным так же, как в других случаях был обязательным плач, независимо от того, испытывал человек соответствующие эмоции или нет. К таким ситуациям относились, главным образом, масленица у славян и карнавалы в Западной Европе. В эти дни предавались безудержному обжорству, пьянству и самым разнообразным видам веселья. Смеяться было обязательно, и смеялись много и безудержно – и смех давал силу для урожая, пробуждения жизненных сил природы. Люди жертвовали свою силу, передавая её природе для поддержания её производительных сил, а сами потом долго и мучительно восстанавливались, испытывая абстиненцию не только от перепоя, но и от пересмеха.

«Защитная» функция смеха не исчерпывается «стравливанием» силы, эта сила может быть брошена и на преодоление грозящей опасности. Этот смех тесно связан со злом (ритуальное осмеяние умирания, смерти). Смех появляется тогда, когда зло оказывается принципиально преодолимым, и для этого преодоления и нужна некоторая сила, предоставляемая смехом. Когда, усмотрев в предмете или событии изъян или враждебность, человек может в своём сознании “достроить” «правильный» образ этой вещи, он в этом «достраивании» пользуется энергией смеха. Обезвреженное таким путем, зло “прощается” в смехе, сохраняющем, однако, намеки на возможность иного, совершенно не такого безобидного ответа: в доброй улыбке можно разглядеть и оттенок страдания, и боевой оскал. Такую особенность смеющегося отмечал еще Леонардо да Винчи:

“Тот, кто смеется, не отличается от того, кто плачет, ни глазами, ни ртом, ни щеками, но только неподвижным положением бровей, которые соединяются у того, кто плачет, и поднимаются у того, кто смеется”.

Понятно, что для мага, стремящегося к контролю своей силы, «демонстративное», как и «оплодотворяющее», использование смеха совершенно излишне. В то же время, и «стравливающее» действие смеха также не должно быть избыточным. Здесь, как и в других областях, важно выдержать грань – с одной стороны, для мага очень важно обладать чувством юмора, уметь смеяться и над собой, и над окружающим, уметь черпать силу из смеха, но с другой – важно не переборщить с хохотом, не впасть в истерику и бесконтрольную утечку силы.

Наличие границ, некоторой сдержанности и чувства меры, в пределах которых явление может восприниматься как комическое и нарушение которых прекращает смех, — одно из достижений дисциплины духа.