Итак, мы увидели, что как для языческих (в частности, славянских), так и для гностических представлений характерны дуальные представления о мировом процессе.
При этом такое кажущееся сходство является действительно только кажущимся.

Согласно гностическим представлениям, Божество абсолютно надмирно и природа его чужда этой вселенной, которая не им создана и не им управляется, и которой оно полностью противоположно; божественное царство света, самодостаточное и далекое, противостоит космосу как царству тьмы. Мир представляет собой творение низших сил, которые, хотя и могут опосредованно происходить от Него, в действительности не знают истинного Бога и препятствуют познанию Его в космосе, которым они управляют. Происхождение этих низших сил, архонтов (правителей), и в общем весь порядок бытия вне Бога, включая мир как таковой, — основная тема гностического хода мысли, примеры которого мы приведем далее. Запредельный Бог скрыт для всех этих созданий и непознаваем в естественных представлениях.

В то же время, согласно славянским языческим представлениям, Светлое и Темное начала являются равносущными, равноблизкими проявленному бытию. Белобог и Чернобог пребывали в постоянной борьбе друг с другом: дневной свет тускнел в надвигающихся сумерках, а ночную тьму рассеивала утренняя заря; на смену грусти спешила радость: вслед за жестокостью и завистью приходило время бескорыстных и добрых дел. Белобога изображали мудрым седобородым и седовласым старцем, Чернобога — уродливым скелетообразным «кощеем». Однако славяне Белобога и Чернобога почитали в равной мере, понимая, что именно их борьба и составляет необходимое условие проявления мира.Битву Белобога с Чернобогом обычно изображали в образе двух бьющихся лебедей — белого и черного, как священные символы добра и зла.
В «Славянской хронике» Гельмольд описал ритуал, связанный с Чернобогом у современных ему западных славян: «Есть у славян удивительное заблуждение. А именно: во время пиров и возлияний они пускают вкруговую жертвенную чашу, произнося при этом, не скажу благословения, а скорее заклинания от имени богов, а именно, доброго бога и злого, считая, что все преуспеяния добрым, а все несчастья злым богом направляются. Поэтому злого бога они на своем языке называют дьяволом, или Чернобогом, то есть черным богом.»

Судя по уцелевшим географическим названиям и народным преданиям, вера в Белобога и Чернобога была некогда общей у всех славянских племен и отчасти сохранилась даже после прихода христианства. По рассказу Густинской летописи (1070 г.), старинные волхвы были убеждены, что «два суть бози: един небесный, другой во аде». Бессарабские переселенцы на вопрос, исповедуют ли они христианскую веру, отвечали: «Мы поклоняемся истинному Господу нашему — белому Богу».
Легенда о двух богах сохранилась в землях войска Донского. Казаки полагали, что Беляк и Черняк — братья-близнецы, которые вечно следуют за человеком и записывают его дела в особые книги. Добрые «регистрирует» Белобог, злые — его брат. Ничего невозможно скрыть от их пристальных взоров, но, если покаяться, то запись о плохом деле поблекнет, хотя и не исчезнет совсем, — ее должен прочитать Бог после смерти человека. В скорбный час братья становятся видимыми, и тогда Белобог говорит умирающему: «Делать нечего, сын докончит твои дела». А Чернобог всегда мрачно добавляет: «И ему тоже не все удастся доделать». Близнецы сопровождают душу на Том свете до Суда, а потом возвращаются на землю, чтобы сопровождать следующего новорожденного до его кончины.

Обратим внимание, что гностичесий дуализм носит ярко выраженный моральный характер — Благой Бог воспринимается добрым, прекрасным, тем, к которому должно стремиться, темный же бог (Иалдабаоф, Сатанаил) воспринимается как абсолютное зло, от которого необходимо бежать подальше.
Языческие же, «варварские» представления лишены такого отношения, в них Белый и Черный боги воспринимаются одинаково необходимыми и, в общем, в равной степени благими.
Видимо, Белобог и Чернобог — лишь отдельные ипостаси более общего божества (Триглава), отражающего представление о бинерности, но и синтетичности Мироздания. Триглава почитали все славяне, но некоторые народы поклонялись ему особо.

Таким образом, мы видим принципиальную разницу в раннем и позднем отношении к дуальности мира: с течением времени поляризация приобретает ярко выраженную эмоциональную окраску — положительное отношение к Свету, и отрицательное — к тьме. Видимо, такая смена отражает процессы, произошедшие в осознании человеком мирового процесса, его истоков и целей.