Великая Бездна, которую должно преодолеть сознание прежде, чем встретится с самим собой, заключается в разотождествлении с отдельными личностями, субличностями и другими психическими эпифеноменами, и обнаружении единой и неделимой природы сознания как такового. Собственно, именно понятие «пропасти» как бесконечного пространства отражает этот опыт, в котором сознание фокусируется не на собственных проявлениях или объектах, но – на том континууме, в котором все эти явления имеют место.

Неудивительно, что контакт с Пропастью является исключительно дезинтегрирующим, субъективно болезненным, так как все связи, казавшиеся существенными в структурировании психокосмоса, теряют это значение, а потому этот опыт описывается как встреча с «Демоном аннигиляции» — Хоронзоном.

В то же время, Пропасть имеет и другой лик – лик абсолютного примирения, исчезновения всех конфликтов и мрачного обездвижения, что обычно символизируется в ее «верхнем береге» — «виртуальной» сефире Даат.

Поскольку Кетер, как верховный синтез, недоступен, «закрыт покровом» от остального Древа, проявляясь лишь в паре Хокма-Бина, дающей начало остальному Древу, высшая степень гармоничного единства, доступного для самого Древа, выражается именно во взаимоотношениях этой Первой Пары,  и сами эти взаимоотношения объектируются как «мнимая сефира» Даат. Можно сказать, что Даат – это то, что Хокма и Бина «помнят» о Кетер, своем источнике, и, таким образом, Даат – это как бы «сон Древа о Кетер». Согласно традиционному определению, бинер Хокма/Бина интегрируется в Кетер, а «примиряется» в Даат.

В то же время, Даат означает не знание как результат, как что-то уже наличествующее, скорей, речь идет о процессе узнавания, о познавательной способности. В смысле любого объекта Даат – это высшее конкретное знание, доступное о нем. При этом самостоятельного выражения, «сефирности» Даат не имеет, поскольку, выражая это «знание», сознание поочередно оперирует с Хокма и Бина, уравновешивает их в этой гипотетической точке.

Именно Даат связывается с познанием, которое явилось причиной изгнания Адама и Евы из рая. На этом основывается известный каббалистический постулат, гласящий, что Дьявол достаёт своей головой лишь до Сефиры Даат. В то же время, в соответствии с учением Каббалы Сефира Даат соотносится и с высшей точкой, до которой может дотянуться человек. Иными словами, Даат есть смерть Самости. Являясь такой «точкой выхода», Даат одновременно является и силой Посвящения, великого Делания, и местом сопряжения Древа Жизни («Ситра аКдуша», «Сторона Святости») и Древа Теней, «Ситра ахра», «противоположной (задней) стороны». Именно поэтому число 11, формально соотносимое с Даат является и числом трансцензуса, выхода за пределы, и числом падения.

В этом смысле Даат имеет ту же природу, что и расположенная прямо под нею Бездна. Даат — единственная точка на Древе, открывающая доступ к миру Абсолюта, Ворота, хранимые и образуемые Посвятительными силами.

В этом и заключается парадокс «знания» Даат: в этой точке уже все известно, но еще ничего не определено, не сделано, не существует. Даат – это возможность двойственности в чистом виде, необходимость дуальности, объектированная в отдельный «мнимый» парцуф. Одно из названий Даат, «Верхние покои», поэтому можно соотнести с камерой смертника, и с комнатой размышлений в масонской традиции, в которой кандидат перед посвящением подводит итог своей жизни в профанном мире и готовится к обряду посвящения, открывающему путь к высшим сферам. В то же время, один из главных пороков и опасностей, связанных с Даат, состоит в том, что маг, при достижении этой точки, пытается сохранить хоть какие-то части (ницот) своего прежнего «я». При этом Даат принимается за Кетер, и соискатель вместо того, чтобы отождествить себя с Духом, отождествляет Дух с собой, наделяя его человеческим несовершенством.

Будучи выражением самой точки бифуркации, амбивалентности «выбора» бытием пути своего развития, Даат не имеет выраженной тени, принадлежа сефирот в той же степени, что и клиппот. В то же время в Древе смерти Даат соответствуют затерянные и пленённые в мире клиппот Божественные Искры (ницот), образовавшиеся в момент швират келим и ждущие своего высвобождения; скрытый Божественный потенциал, ждущий реализации; Алмаз, выпавший из Кетер и затерянный в глубинах клиппот.

Такую же «двойственную» природу имеет Ангел Даат – Абаддон (ивр. ‏אבדון‏‎, Ǎḇaddōn, «Губитель», выражающий падение в Пропасть), в «Откровении Иоанна Богослова» называется еще Аполлион (др.-греч. Ἀπολλύων; Откр. 9:11), также — Азраэль (Помощь Бога),  олицетворяет дихотомию понятия Перехода – как превосхождение, выход на новую стадию, но и как смерть старого, отбрасывание отжившего, а потому рассматривается как имеющий одновременно божественную и демоническую природу, выступая своеобразным «альтер-эго» Демона Пропасти.

В ветхозаветной традиции слово «абаддон» означало просто «смерть» и иногда рассматривалось как одна из областей ада или даже синоним слова «шеол», обозначающим могилу всех умерших: как праведных, так и неправедных.

Будучи выражением «тьмы кромешней», Абаддон является и «тенью» Бина, потому что именно этот, растворяющий, поглощающий аспект Темной матери является «вратами» между жизнями, воплощениями, состояниями сознания. В то же время, Абаддон – это и ослепительное сияние Хокма, «свет в конце тоннеля», верховное знание, несущее смерть любому относительному умствованию.

Как олицетворение самих «Врат Бездны», Абаддон соответствует и «служебному» аспекту Силы Порога, великой силы разделения, а потому может быть сопоставлен с Нахаш. Он одновременно и «огненные врата рая», через которые проходят наичистейшие души, и темные врата преисподней, в которые проваливаются те, кто не сумел нейтрализовать бинеры Познания добра и зла.

Таким образом, всякий раз, когда сознание осуществляет скачок в своем развитии, когда оно переходит ту или иную относительную Бездну (а, конечно, тем более, когда переходит Пропасть своего развития) оно не только встречается с Хоронзоном, оно проходит и «врата смерти». Каждое новое состояние – это «смерть» старого, каждое новое созидание – это дитя Ангела разрушения. Наивно надеяться перейти в качественно новое состояние, минув Ангела смерти. Если нам кажется, что мы развиваемся исключительно «эволюционно», без потрясений и боли, мы заблуждаемся, и на самом деле – просто топчемся на месте.