Представление о том, что Имя, понимаемое как носитель логоса, форма семантического проявления существа или объекта, является и стороной, наиболее доступной для магического воздействия, является общераспространенным и широко известным.

Другими словами, само существо и его имя (в наиболее сакральном смысле этого слова) являются не отдельными сущностями, но – формами проявления общего принципа, логоса, соответственно на «физическом» и «семантическом» уровнях.

Мы уже говорили, что представление о том, что имя является таким же «полноправным» модусом проявления целостного духа, как тело, жизненность, осознанность или восприимчивость, было сформулировано еще древними египтянами. «Знать Имя» существа означало примерно то же, что иметь полный доступ к его телу или энергии, а потому, например, Исида, которой одной были ведомы имена всех богов и существ, и выступала носителем одновременно абсолютной мудрости и неограниченной власти.

При этом понятно, что манипулировать именем гораздо удобнее и безопаснее, чем пытаться оказать влияние на тело того или иного существа, его вихрь или поток жизненной энергии.

Именно поэтому номинативная Магия была во все времена не просто «мейнстримом» в Искусстве, но и основой всех других путей и способов манипуляции реальностью.

И по этой же причине «истинные имена» самих магов, равно как и богов, духов, демонов, городов или целых миров всегда были тайными и тщательно оберегаемыми.

Однако «знать имя» — это не просто интеллектуальный или информационный акт, это – особая способность, особая мудрость, особая энергия. Мало просто произнести слово, мало просто записать имя, на него необходимо настроиться, оно должно быть произнесено в Силе и из Силы, и лишь тогда манипулирование словом становится операцией с логосом. Таким образом, первый «уровень защиты» имен заключен в них самих, в необходимости применения той «творящей речи», которая сама по себе является непростым действием.

Поскольку, таким образом, «истинное» имя оказывается не всегда доступным для оперирования, номинативная Магия чаще имеет дело не с самими именами, не с проявленными логосами, но – с их более «низкими» сечениями, находящимися на той же оси аналогий, но не требующих преодоления тех тайных и энергетических завес, которые скрывают имя.

Таких «внешних имен» можно выделить две группы: эпитеты, то есть описания, ассоциативные именования того, как та или иная сила предстает перед наблюдателем, и девизы (сизмы), то есть та часть «семантической энергии», которую само существо хочет проявить в своем взаимодействии с наблюдателем.

Так, например, известное имя «Зевс» было эпитетом, означающим «Сияющий», и относящимся к той «небесной» ипостаси Великого Бога, «тайным», мтстериальным, именем которого было «Иао», в то время, как на Земле Бог проявлялся как Загрей, «Ловец дичи», мистериальным именем которого было «Эвохе». Точно так же, в строжайшем секрете держались и имена других античных богов, а известные и употребляемые именования обычно были именно эпитетами. Точно так же, например, Аполлон – эпитет великого бога Пеана – означал «Охотник», и относился как к проявлениям этого бога в обществе (тогда под «охотой» подразумевалось «собирание» людей), так и в природе.  

Еще одним интересным примером применения эпитетов в Магии являются попытки «подавляющего» именования демонов: для многих Темных применялись эпитеты, утверждающие их «ослабленное» состояние. Так, имя «Белиаль» читали как «Бели йааль» (יעלה בלי), «Да не встанет он», в то время, сам демон трактует это слово как «Бели ол» (עֹל בְּלֹא), «Не запряженный», то есть – «свободный». Точно так же, к примеру, эпитет «Асмодей» маги пытались читать как «Проклятый» (אשמדאי), в то время, как сам демон предпочитает трактовку «Тот, чье Имя Тревожит» (דאג חַשְמְ).

В скандинавском гальдре использование эпитетов – кённингов и хейти – вообще является одним из основных магических и поэтических приемов, не раз доказавшим свою эффективность.

Применение таких эпитетов как в теургических, так и в гоэтических операциях всегда считалось более безопасным, чем попытки оперирования Именами, поскольку малейшая ошибка в произнесении или написании последнего могла привести к печальным и даже фатальным для оператора исходам.

Однако еще более эффективным в ритуальном смысле, хотя и гораздо менее распространенным, чем употребление эпитетов, является использование девизов богов, духов и демонов. Мы уже упоминали, что «девиз» — это, фактически, словесное отражение строения вихря той или иной сущности, то есть, запись словами того, что в графической форме представляет сигилла.

Так, известным девизом Аполлона было «Тот, кто поражает издалека» (Аpellai), выражение, устанавливающее «собственный» источник энергии бога, а, например, в сигилле Белиаля записано слово «Независимо» (בלא), повторяющееся дважды, и соединенные словом «пуповина» (חבל) что в целом можно прочитать как «Отторжение связи», и понять как силу соединения, построенного на отчуждении, что и является сутью влияния данного демона. Соответственно, эпитет «Тот, кто отторгает связь с чревом», сочетает в себе как признаки внешнего наблюдения за силой демона, так и его собственную активность, что дает эффективный инструмент для обращения к соответствующей энергии в Ритуале.

Таким образом, при использовании имен, эпитетов, девизов, магу, с одной стороны, важно понимать, какого рода именование он использует, и, в соответствии с этим, выстраивать заклинание или схему Ритуала. Использование имени – центрирует ритуал на «собственной» природе призываемой или заклинаемой силы, применение эпитета – выражает развертывание этой силы к периферии, и ее влияние на восприимчивые к ней поля, а использование девиза – отражает «внутренние векторы» этого распространения, механизм построения вихря и его собственной активности.

С другой стороны, отличаются и параметры безопасности: маг общается либо с «ядром силы», либо с ее проявленной составляющей, либо – с внутренней активностью, а потому имена – требуют наибольшего внимания, а эпитеты – наиболее безопасны.