Вторая Пропасть: Между светом и теплом
Достигший определенных успехов в продвижении Маг рано или поздно замечает своё одиночество.
Все его победы добыты водиночку, все его достижения — это лишь его достижения. И в зависимости от особенностей личности и уровня внутренней честности на этом этапе Маг может либо возвести своё одиночество в культ, либо начать им томиться.
Действительно, на предыдущих этапах он был лицом к лицу с Силой, ведущей его, иногда противостоящей ему, но всегда безликой и недифференцированной. И в этом Пути, в этой борьбе он вышел победителем. Никто ему не помогал, но никто и не мешал. Он свободен и независим.
Так зачем же жертвовать этой независимостью? Кажется, что куда лучше продолжить Путь в одиночестве, не позволяя ограничивать себя, не позволяя никому влиять на характер, скорость и направление движения.
Многие выбирают такой путь, отказываясь от взаимодействия с другими путниками, лишь иногда снисходительно протягивая нуждающимся руку помощи (или не протягивая — смотря по настроению).
Маг, избравший этот Путь, становится холодным светом, не допускающим тьму, но и не дающим тепла. Он чужд состраданию, поскольку понимает, что раз ему удалось пройти Путь и стать Победителем безо всякой помощи, то и другие в помощи тоже не нуждаются, и если они при этом проигрывают — то такова их, неудачников, судьба.
Воин, выбравший путь одиночества, остается безупречным воином, он не перестаёт сражаться и его сила продолжает возрастать. Никто не посмеет осудить такого Воина, ибо его достижения безмерны, а битвы — неизмеримы.
Однако он остаётся в мире абстрактных законов, можно сказать, что он, выйдя на стадии Хагалаз за пределы человеческого мира, так и остаётся вне и над этим миром.
Другая часть Путников, достигнув ясного видения Победы на стадии Совелу, вдруг понимает, что победа, добытая для себя, по большому счёту, не является победой. Они обнаруживают, что день, прожитый для себя, не стоит того, чтобы быть прожитым. Многие из них вспоминают давно пройденную стадию Гебо, стадию гармонии в простых человеческих взаимоотношениях, и с горечью понимают, как далеко они ушли от этой стадии, как бесконечно она от них уже далека.
В этой точке путники вновь разделяются, одна их часть, поняв горечь одиночества, присоединяется, тем не менее, к одиноким путникам, считая недостижимым для себя никакое гармоничное сосуществование с людьми. Они составляют «Печальное Воинство«, в них уже нет того холодного света, присущего Воину Совелу, но и нет тепла. Продолжают свой путь они со склоненной печалью головой, оставаясь при этом тем, кем они стали на Пути — Путниками, идущими в Бесконечность.
И только минимальное количество путников принимают решение сделать шаг в сторону мира иллюзий, в надежде (весьма зыбкой и неверной) найти там смысл и оправдание своих битв. Такой переход делает Воина Совелу Воином Тейваз, превращает его из источника Света в источник Тепла, из холодного воина в воина доброго. Это — Путь жертвы, и так же, как Второй Атт начинался с разрушения, так и Третий Атт начинается с Жертвы Тюра, с отдавания части себя для достижения (не справедливого, но необходимого) нового равновесия.
Просыпаясь утром, Воин Третьего Атта думает, для кого он проснулся. Идя в битву, он вспоминает, за кого он бьётся.
Поэтому новый виток спирали Пути ведет Путника к со-страданию и со-существованию с преодолённым им миром фальши и иллюзий, и в этом он находит новый источник Силы.
От Себя — к Себе. От Меня — к Тебе.
Стадию Гебо они вспоминают, ибо они прошли не её, но мимо неё. Ибо мага делают в первую очередь удары судьбы — это утешение, это обещание могущества. Немногие достигают его в теле, ещё более немногие жертвуют им.
Потому-то махаватары приходят в этот мир без пары (Бабаджи, Саи Баба, напр.) Но штырь в заднице, в виде вопроса «каким бы я был, если бы…» у таких, по кр. мере, есть всегда.
…Интересно, есть ли у тебя Нинмеркар?…
Я бы не стал так выделять Гебо. Эта стадия символизирует не состояние, но отношение к этому состоянию. Гебо — не любовь, это — описание сил, которые возникают между людьми, а любовь при этом может либо быть, либо — нет.
Но Там есть максимум концентрации этой гармонии. Гармоничные отношения вроде бы должны подразумевать сие. И потом, есть же такой (по церковному канону, «унаследованному» от г(«ж»)реческого) термин «агапэ», т. е. абсктрактная «любовь к людям»…
Агапе — это вовсе не абстрактная любовь, это — очень конкретная, «братская» составляющая любви. Однако это именно составляющая, одной только агапе любовь не наполнится.
Странно.. Я об этом слышал, как о самостоятельном Виде Любви (подразумевая любовь не простым, т. е. элементарным), а сложным понятием… Но добро бы просто слышал — так ведь я ж Это и испытывал (в каком значении это ни возьми). Типа, есть любовь Двух Типов и Трёх Видов: два типа — Любовь-ко-Внешнему (Эрос) и Любовь-ко-Внутреннему (Ананка, она же агапэ); три вида — филос, эрос, агапэ (по другой классификации), где филос частично относится и туда, и туда (к Эросу и Ананке). Агапэ, сколько мне помнится, отвечает за человеколюбие, любовь к «человеку вообще», что подтверждал и Сент-Экзюпери: «…Так любовь к Богу создавала основу возвышенных отношений между людьми, поскольку дела велись между Посланцами (Бога, которыми являлся каждый) НЕЗАВИСИМО ОТ ДОСТОИНСТВ ЛИЧНОСТИ… Любовь к ближнему была служением Богу через личность…»
А если «независимо», то вполне даже абстрактная. К тому же при отсутствии страсти (Эроса) она даже вполне функциональна и самостоятельна — так что вот.
Конечно, человекам хочется всё и сразу, только мы так изъездили и затёрли понятие любви, что забыли о её сложносоставности и о том, как она работает. В каждом конкретном случае картинка-то разная получается, ибо (и см. начало)…
Соотнеся прочитанное и название статьи, «Печальное Воинство» и есть вторая бездна на пути в бесконечность. Это необходимая часть пути путника идущего в Бесконечность по самому короткому маршруту.
Спасибо за статью. Очень точно описано мое состояние, да и не только мое. Печально Воинство невыносимо одиноко, но лишь сделав шаг прочь, понимаешь — насколько. И остальные, что еще не поняли своего одиночества, своей печали, отчаянно считающие себя в тепле и свете, дарящими оные, со стеклянными глазами взирают на тебя. А ты понимаешь, что никто, кроме них самих, не способен показать, насколько они далеки от понятия «Для кого ты идешь в бой, воин?».
И есть в моем сердце печаль светлая по тем, кто остался в Воинстве холодного света.